«Хованщина»
Прием возвращения музыкальных тем-характеристик, придающий форме большую цельность, спаянность и широко использованный в «Борисе Годунове», частично применяется и в «Хованщине».
Например, тема подьячего, с типичной для Мусоргского рельефностью рисующая образ плюгавенького суетливого человечка, содержит характерную «прыгающую» мелодическую линию и синкопированный ритм; и эти же синкопы, только вдвое ускоренные, звучат тогда, когда он «влетает» на сцену, задыхаясь от страха при виде петровцев (в третьем действии).
Несколько раз проводится в опере страстно-сдержанная тема любви Марфы («страшная мука любовь моя»), звучащая совсем по-корсаковски: напряженно-неустойчивая, изысканно-красивая гармония и пластичная мелодия напоминают партию Любаши из «Царской невесты». Дважды звучит в опере тема хора раскольников «Посрамихом» (в конце второго и в начале третьего действия).
Наиболее широко и последовательно показан в опере лейтмотив Хованского. Его упрощенная одноголосная фактура, многократная повторяемость мотивов и отдельных звуков, ровность равновеликих фраз, а особенно — навязчивое повторение одной и той же ноты в конце каждой фразы символизирует образ примитивной, тупой силы. На этой теме построена большая сцена шествия Хованского со свитой в первом действии; ее интонационные обороты создают второй (оркестровый) план во втором действии; сходные с ней интонации звучат в темах стрельцов в третьем действии, подчеркивая их общность с Хованским. В различных сценических ситуациях композитор придает этой теме различные выразительные оттенки: поначалу грубо-утвердительная, в сцене разговора со стрельцами, где «батя» отказывается вести стрельцов против Петра, она теряет свою силу, становится неустойчивой.
Музыкальная характеристика стрельцов дана Мусоргским в двух планах: сначала стрельцы показаны как стихийная буйная сила, а после перелома — сообщения о наступлении петровского войска— как толпа робких, боязливых, растерянных людей, полностью потерявших уверенность в себе. Поэтому сначала в характеристике стрельцов преобладают раздольные, широкие песни и упругие ритмы плясовых; а в конце третьего действия их хор «Батя, батя, выйди к нам» звучит по-детски жалобно, никнущие окончания фраз рисуют полную беспомощность этих людей. Во второй картине четвертого действия — сцене подготовляющейся казни — хор стрельцов и стрельчих объединяется в общий плач; а после объявленного помилования потрясенные стрельцы практически полностью побеждены; больше они в опере не появляются.
Много чувства вложил Мусоргский в образы Досифея и Марфы; им отдана симпатия автора, и тем трагичнее воспринимается их гибель. Досифей, бывший «в миру» князем Мышецким, постригся в монахи в надежде обрести душевный покой и найти в вере путь к спасению святой Руси. Но видя гибель всего, что связано со старой верой, Досифей понимает свое бессилие и принимает решение погибнуть всем вместе в огне. Он охарактеризован разносторонне: его ариозо в первом действии — «Приспело время» — это скорбное предчувствие умного, много видевшего человека; в разговоре с единомышленниками Досифей полон мудрости и достоинства; он сурово упрекает Голицына и Хованского в мелочной чванливости, но необыкновенно нежен и бережен с послушницей Марфой, сочувствуя ее душевным страданиям, неразделенной любви.
В последнем, пятом действии, где Досифей принимает решение погибнуть, но не сдаваться петровцам, его ариозо образует как бы репризную арку с ариозо из первого действия. Образ лишен динамического развития, но обрисован Мусоргским глубоко и любовно.