«Забытый»
Между тем работа над «Хованщиной» шла неровно, скачками. Вовсе не было уверенности в ее сценической судьбе, да и сил, и времени не хватало. Зато летом 1874 года Мусоргскому пришла идея комической оперы на украинский сюжет, в которой главную роль мог превосходно сыграть Осип Афанасьевич Петров, «дедушка русской оперы» (Мусоргский называл его просто «дедушкой»). В письме певице Л. И. Кармалиной, близкой к балакиревскому кружку, Мусоргский сообщает: «... „Хованщина" явится (буде суждено) попозже, а раньше представится комическая опера „Сорочинская ярмарка", по Гоголю. Это хорошо как экономия творческих сил. Два пудовика: „Борис" и „Хованщина" рядом могут придавить, а тут еще, т. е. в комической опере, та существенная польза, что характеры и обстановка обусловлены иною местностью, иным историческим бытом и новою для меня народностью».
Однако и новая работа начинала складываться так же, как «Хованщина»; меньше чем через год композитор отложил ее, несмотря на подготовленные для работы записи украинских народных песен. Мусоргский пишет Л. И. Кармалиной: «От малорусской оперы отказался: причина этого отречения — невозможность великоруссу прикинуться малоруссом и, стало быть, невозможность овладеть малорусским речитативом, т. е. всеми оттенками и особенностями музыкального контура малорусской речи. Я предпочел поменьше лгать, а побольше говорить правды. В бытовой опере к речитативу следует относиться еще строже, чем в исторической, зане (ибо, потому что) в первой нет крупного исторического события, прикрывающего, как ширмы, кое-какие оплошности и неряшливость».
И все же причина была не только в этом, иначе Мусоргский не продолжал бы время от времени возвращаться к «Сорочинской ярмарке» и создавать для нее сцены и фрагменты. По-видимому, в это время жизнь давала композитору мало материала для комических образов; в ней было гораздо больше мрачного и даже трагического.
В 1874 году в Петербурге открылась выставка баталиста В. В. Верещагина. «Туркестанские картины» художника на сюжеты недавних военных событий привлекли интерес публики. Захватническая война, начатая Александром II в Средней Азии, привела в 1867 году к образованию туркестанского генерал-губернаторства. Годом позже к нему были присоединены Самарканд и Бухара, а еще через пять лет была покорена и Хива. И если до сих пор русские, да и зарубежные баталисты рисовали войну как пышную декорацию военных действий, то Верещагин написал войну настоящую — кровавую, жестокую, страшную, с грудами трупов и дымом пожаров разоренных селений. Самое сильное впечатление производили картины «Апофеоз войны», «Нападают врасплох», «Вошли!» и «Забытый» — картина, изображающая убитого русского солдата, одиноко лежащего на поле брани, на труп которого уже слетаются вороны.
Эта «нота негодования и протеста против варварства, бессердечия и холодного зверства, где бы и как бы эти качества ни пускались в ход», о которой написал Стасов в своем отчете о выставке, не на шутку разгневала высокое военное начальство. Верещагина обвинили во лжи («русские никогда своих не забывали» на поле брани), в сочувствии бухарцам и хивинцам и, наконец, в отсутствии патриотических чувств. Травля так подействовала на художника, что три замечательные свои картины — «Нападают врасплох», «Вошли!» и «Забытый» он уничтожил, после чего заболел тяжелой нервной лихорадкой.
«Забытый» Верещагина, виденный Мусоргским на выставке, вдохновил его на создание вокальной баллады с таким же названием. Стихи написал А. А. Голенищев-Кутузов. Это произведение стало еще одним шагом к теме, начинающей мучительно занимать композитора,— к теме смерти. Мрачная тональность ми-бемоль минор, мерный остинатный ритм сопровождения, отдаленно напоминающий военную музыку, гармоническая застылость и диссонирующие всплески аккордов — как карканье воронов — рисуют гнетущую и трагическую картину, по выразительности предвосхищающую малеровские вокально-симфонические произведения.