«Картинки с выставки»
Особенно трудным оказался для Мусоргского 1873 год. Серьезно заболела Людмила Ивановна Шестакова; прекратились вечера, на которых иногда, как в старое доброе время, собирались члены кружка. Летом 1873 года с семьей брата надолго уехал за границу В. В. Стасов. Это были самые близкие для композитора люди, самые старые его знакомые.
Как гром среди ясного неба, ударила весть о скоропостижной смерти Витюшки — Виктора Гартмана, скончавшегося от сердечной болезни в сорок лет, в расцвете незаурядного таланта. Потрясенный, Мусоргский пишет Стасовым: «...Что за ужас, что за горе!.. В последний заезд Виктора Гартмана в Петроград мы шли с ним после музыки по Фурштатской улице; у какого-то переулка он остановился, побледнел, прислонился к стене какого-то дома и не мог отдышаться. Тогда я не придал большого значения этому явлению... Порядком повозившись сам с удушьем и биениями сердца... я мнил, что эта участь нервных натур, по преимуществу, но горько ошибся — как оказывается... Эта бездарная дура смерть косит, не рассуждая... Чего бы не поделал Гартман!»
Сильным творческим импульсом стала для Мусоргского посмертная выставка работ покойного Гартмана, организованная в 1874 году В. В. Стасовым и председателем общества архитекторов. Устроители собрали здесь картины, акварели, архитектурные проекты, эскизы театральных декораций и костюмов, рисунки с натуры, а также художественные изделия — например, каминные часы в русском стиле в виде «Избушки на курьих ножках», щипцы для раскалывания орехов.
Под впечатлением увиденного Мусоргский задумал написать серию пьес для фортепиано, своеобразную сюиту.
«Картинки с выставки» были созданы им на взлете вдохновения и в необычайно короткий срок — за три недели июня 1874 года. Во время работы он радостно сообщает Стасову: «Мой дорогой generalissime, Гартман кипит, как кипел „Борис",— звуки и мысль в воздухе повисли, глотаю и объедаюсь, едва успеваю царапать на бумаге. Пишу 4-й № — связки хороши (на „promenade" (прогулка — фр.)). Хочу скорее и надежнее сделать. Моя физиономия в интермедах видна... Как хорошо работается».
Сюиту составляют десять пьес на сюжеты произведений Гартмана, связанных между собой одной музыкальной темой в русском стиле; именно в этой теме «перехода» («Прогулки») от одной картинки к другой видна, по выражению автора, его физиономия. Тема спокойная, распевная, напоминающая одноголосный запев с хоровым подхватом, свойственные русским песням.
«Картинки» здесь совершенно разнохарактерные. «Гном» — образ маленького страшненького карлика, немного пугающего своими прыжками и движениями. «Старый замок» — полная невыразимой печали лирическая песнь трубадура у средневекового замка. Пьеса «Тюльерийский сад» («Спор детей после игры») — ярко противоположна ей; это как бы залитая солнечным светом радостная картинка. Контрастна ей следующая пьеса, «Быдло» (Быдло — польская телега на огромных колесах, запряженная волами.). Мерное, тяжелое движение грузных, неповоротливых басов пьесы сменяется воздушным «чирикающим» скерцо» — это «Балет невылупившихся птенцов».
Исключительная способность Мусоргского улавливать самое характерное в облике людей и предметов блестяще воплощена в картинке «Два еврея, богатый и бедный». Богатый — неторопливо рассуждающий, уверенный в себе — охарактеризован крепким, плотным звучанием, с активной утвердительностью интонаций; а бедный — робкий и поддакивающий — «дребезжанием» высокого регистра и прозрачной фактурой. Их разговор изображается соединением этих тем в одновременности.
Жанровая сценка «Рынок в Лиможе» сменяется таинственным звучанием мрачных красок «Катакомб» и печальным разговором «С мертвыми на мертвом языке», где тема «Прогулки» (то есть образ «от автора») звучит скорбно, на фоне призрачно-высокого тремоло (на рисунке «Парижские катакомбы» были изображены сам Гартман, его знакомый и проводник, держащий фонарь).
Пьеса «Избушка на курьих ножках» («Баба Яга») полна неудержимого стихийного бурления фантастических сил. Замечательна средняя часть пьесы, рождающая образ таинственного ночного леса, полного неясных шорохов и непонятной тревоги.
Последняя пьеса, «Богатырские ворота в Киеве», является мощным финалом цикла. В его величественной теме используются интонации, близкие теме «Прогулки». Заканчивается цикл празднично и радостно, мощным перезвоном колоколов.
Замечательное произведение Мусоргского не знает аналогий ни в европейском, ни в русском музыкальном искусстве. Оригинальность построения, крепко сцементированного рефреном — «Прогулкой», создала практически уникальный по форме образец программной сюиты. И хотя это единственное из значительных произведений Мусоргского для фортепиано (небольшие миниатюрки, написанные в 60-е годы, не захватили автора так, как «Картинки с выставки»), в нем полно отражена сильная индивидуальность автора, неповторимая образность его мышления. С почти оперной театральностью, наглядностью и конкретностью (но одновременно и с ювелирной тонкостью!) в этой сюите воплощены образы реального мира.
«Картинки с выставки» были изданы пять лет спустя после смерти Мусоргского. Богатство красок в них постоянно привлекало композиторов-симфонистов; существует несколько вариантов оркестровых переложений цикла. Одно из них осуществил французский композитор-импрессионист Морис Равель.