Глава IV. «Саламбо»

Монолог Мато «разомкнут» следующей затем сценой приговора. И здесь непоколебимость поверженного героя рельефно оттеняется зловещей торжественностью обряда. Одинокий, обреченный и беззащитный, он молча слушает чтение пентархов. Мысль его витает далеко (характерно, что в музыке этой сцены Мато «отсутствует»). Монолог, прерванный объявлением приговора, завершается в небольшой — 3. Заключительной сцене. Пентархи, повторяя заклинающие слова приговора, скрываются.— «Мато быстро приподнимается, потом слабо опускается на место, поникнув головой». Сумрачный речитатив — «Конец!.. Мне призрак смерти глянул в очи!..» — траурная кода картины. В авторской рукописи клавира монолог Мато заканчивался драматическим восклицанием:

Свобода! Родина! Прости навек!
Час последний мой настал.

Но Мусоргский перечеркнул эти строки в клавире и в партитуру их не включил, ограничившись краткой оркестровой посглюдией, в которой — при медленном опускании занавеса — печально звучит замирающий напев Боевой песни ливийцев...

Запись первой картины четвертого действия в клавире Мусоргский завершил 26 ноября 1864 года (дата в автографе). Через некоторое время (очевидно, в следующем году) она была оркестрована.

От второй картины последнего действия «Саламбо», как уже говорилось, остался только один отрывок— хор жриц «Что так печальна и грустишь о чем, Саламбо?» (Des-dur) с авторской ремаркой: «Жрицы утешают Саламбо и одевают ее в брачные одежды» 18 (записан 8 февраля 1866 г.). По характеру и колориту музыка хора напоминает Сцену обряда из второго действия оперы.

Сценическая ремарка Мусоргского дает лишь намек на содержание и предполагаемую композицию последней картины оперы: приготовление к свадьбе (сцена в покоях Саламбо) и торжественное пиршество по случаю бракосочетания Нарр-Аваса с дочерью Гамилькара (сцена в карфагенском Акрополе) — в тот самый день, когда должна была свершиться страшная казнь Мато.

Такое предположение подсказывается логикой замысла Мусоргского — музыкально-сценическим развитием драмы в сохранившихся картинах. Но как именно намеревался он закончить оперу — остается неизвестным. Одного, чудесного по музыке, но эпизодического хора жриц слишком недостаточно, чтобы более подробно говорить о неосуществленной финальной картине большой оперы. Предоставим воображению читателя дорисовать ее...

← в начало | дальше →